Четырёхногий минарет

Мечеть Шейх Матар, построенная более 500 лет назад и ставшая местом последнего упокоения самого шейха, совершенно непохожа на другие мечети региона.

Несомненно, каждому знакома мечеть, которая в течение уже половины тысячелетия занимает этот участок земли за укреплёнными стенами Старого города в турецком Диярбакыре. Но истинная причина особого интереса, проявляемого к этой мечети, заключается в минарете, возвышающемся с её северо-восточной стороны. Местные жители называют его «Дёрт-Аяклы-Минаре», то есть «четырёхногий минарет».

Как следует из городского ежегодника «Диярбакыр Салнамелери», первоначально на месте минарета стояла обычная наблюдательная башня, построенная приблизительно в 906 году н. э. Лишь в 1 500 году, после завоевания области и обращения её жителей в ислам, башня была преобразована в минарет по приказанию Хаджи Хусейна. К этому моменту её уникальное основание с четырьмя каменными колоннами уже было установлено.

В течение последующих 500 с лишним лет с устремлённого в небо каменного шпиля, балансирующего на четырёх веретенообразных колоннах, ежедневно раздавался пятикратный призыв к молитве. Считается, что 4 колонны (столба) символизируют 4 школы суннизма, а венчающий их минарет представляет исламскую религию в целом. Местные жители верят, что любой человек, 7 раз прошедший между столбами, получит в награду исполнение всех своих желаний.

Тем не менее, колонны не принесли удачи местному политическому активисту Тахиру Эльчи, 28 ноября 2015 года выбравшему основание минарета местом проведения пресс-конференции. Указывая на выбоины и следы от пуль на столбах, пострадавших в недавней перестрелке между курдской вооружённой группировкой и турецкими правительственными войсками, Эльчи высказал озабоченность всё возрастающей опасностью, которую политические конфликты несут культурному наследию нации. Всего несколько минут спустя активист и его охранник, возвращавшиеся к своему автомобилю, попали в засаду и были убиты.

Если в гибели Эльчи и можно найти нечто поучительное, то это — возросшее с момента его убийства осознание ценности, которую заключают в себе исторические памятники региона. И наиболее сильно это ощущается на том месте, где в последние мгновения своей жизни он молил об их сохранении.