Психиатрическая больница Вольтерра

Заброшенная психиатрическая больница Вольтерра выглядит как декорации к фильму ужасов и представляет собой жуткие развалины медицинского учреждения, которое было закрыто из-за жестокого обращения с пациентами. Один из них оставил таинственное послание эпического масштаба на стенах, в которых был заключен.

Здания, где когда-то размещалась психиатрическая больница, находятся на холме в лесопарковой зоне недалеко от центра города Вольтерра. Пройдя по бывшей внутренней улице лечебницы, можно добраться до самого нового здания (всего их четыре). Корпус госпиталя был серьезно повреждён вандалами — окна выпали, а наружные стены покрыты граффити. Внутри сохранилось несколько предметов, оставленных в 1978 году, когда больница была заброшена: инвалидные коляски, старая телефонная будка, шезлонги.

История больницы начинается в 1888 году, когда в здании бывшего монастыря Сан-Джироламо была учреждена палата для содержания людей с психическими отклонениями. В 1902 году отделение носило название Frenocomio di San Girolamo («Психиатрическая больница Святого Иеронима»). В последующие десятилетия под руководством доктора Луиджи Скабиа, в честь которого названо одно из зданий комплекса, учреждение начало значительно развиваться — на территории стали появляться магазины, офисы различных служб, представительство сельскохозяйственной компании и судебный корпус. План доктора Скабиа состоял в том, чтобы построить независимое поселение, в котором пациенты могли бы чувствовать себя свободно, а также создать условия для реализации плана работ, адаптированного для каждого пациента, с тем чтобы после пройденного курса реабилитации людям было бы проще реинтегрироваться в общество. В 1933 году, незадолго до своей смерти, Луиджи Скабиа даже ввёл в учреждении внутреннюю валюту.

Между 1902 и 1909 годами в больницу было направлено множество новых пациентов, а для их размещения построены новые павильоны — Верга, Шарко и Ферри. Луиджи Скабиа вышел на пенсию в 1934 году и вскоре после этого умер, завещав быть похороненным на кладбище учреждения вместе с заключёнными, чьи семьи не пришли за их телами.

В 1950-х и 1960-х годах больница стала одним из крупнейших приютов в Италии, занимая территорию в более чем 100 000 м³. Так продолжалось вплоть до 1978 года, когда был принят «Закон 180» (также известный как «Закон Базальи», названный в честь пролоббировавшего его психиатра Франко Базальи), предписывающий закрытие всех психиатрических больниц и регулирующий сферу обязательного медицинского обслуживания с целью создания эффективной итальянской государственной системы охраны психического здоровья.

До тех пор, пока «Закон Базальи» не положил конец эре приютов, попадание в Вольтерру часто означало заключение в павильоне Ферри (судебная секция психиатрической больницы), в котором одновременно находилось 6 000 человек и было всего 20 раковин и 2 туалета на каждые 200 пациентов. Поместить человека в Ферри можно было при первых признаках депрессии или шизофрении или даже из-за обвинений в политических или моральных нарушениях. Такие практики, как лечение электрошоком и введение в инсулиновую кому были обычным явлением, и существовало руководство по применению таблеток и ядов, предназначенных для проверки пациентов, с полным игнорированием часто необратимых последствий. Заключённых часто усыпляли, изолировали или помещали в ёмкости, наполненные льдом. В комнатах были решетчатые ставни, а медсестер называли «охранниками» или «начальниками». Внутреннее положение гласило: «Медсестры не должны общаться с семьями больных, передавать новости или письма, предметы, сообщения или поздравления; они не должны передавать больным извне никаких новостей, предметов, печатных изданий или писем».

Сейчас помещение бывшего убежища почти полностью сдалось окружающей природе. Но с момента своего закрытия больница прославилась граффити Оресте Фернандо Наннетти, также известного как NOF4, NOF или Nanof, как он предпочитал подписываться. Он изрисовал 180 метров наружной стены, записав во время своей многолетней госпитализации энциклопедию чувств, биографий и преступлений, свидетелем и жертвой которых он стал. Слова, стихи и рисунки он выгравировал на жёлтой штукатурке пряжкой жилета, бывшего частью униформы безумных заключённых. Радиоволны, формулы, металлы, звёзды, имена, символы и города: он выцарапал всё это и многое другое в штукатурке. Неважно, было то утро или полдень, солнце или дождь, зима или лето — Наннетти трудился в любое время. Он работал над головами пациентов-кататоников, сидящих на скамейке перед стеной, и избегал гнева строгих медсестер, чтобы преодолеть пространство и время через свои слова и образы.

Двор, в котором пациенты совершали ежедневные прогулки, был единственным местом на территории больницы, где они могли увидеть небо и подышать свежим воздухом. Одни играли в карты, другие беседовали или курили окурки, которые находили в мусоре. Но Наннетти во время этих прогулок держался особняком и ни с кем не разговаривал, обдумывая своё масштабное творение.

«Выглядит изгоем, но сосредоточенным. Разговорчив и скучен, вынашивает абсурдные иллюзии об ущербе или вреде своей личности, имеет манию величия: он считает, что способен на многое, а также, что он здесь незаменим. Взволнован, много говорит о себе и мало спит». Это первые строчки из медицинской карты, начатой в Вольтерре 2 сентября 1958 года и сопровождавшей Наннетти на протяжении всей жизни — своего рода извращенная форма удостоверения личности. Но вскоре Наннетти, переименовав себя в NOF4, превратил пряжку своего жилета в ручку, а внешние стены Ферри — в своего рода блокнот. Он начал и продолжил писать. «Это было, как если бы это была книга, — рассказывала Альдо Трафели, медсестра из Вольтерры, которая хорошо знала Наннетти и начала переводить его фрески. — Сначала он рисовал рамку, а затем наполнял её своими посланиями миру». Он стал «полковником космонавтики звёздной горной добычи», постоянно работая над расширением фресок, которые стали его диалогом с миром.

Никто из родственников не посещал Наннетти во время его пребывания Вольтерре, но он написал им много писем. «Пасха 1965 года: дорогой кузен, я пишу эту открытку, чтобы вы могли узнать новости обо мне. Здоровье: я чувствую себя хорошо, за исключением того, что они пытаются накачать меня наркотиками. Надеюсь, что я скоро выйду и смогу прийти к вам в гости».

Через два года после прибытия в Вольтерру Наннетти перевели из судебной секции Ферри в гражданское подразделение больницы — павильон Шарко. Врачи, которые осматривали его там, писали: «Он шизофреник, бесполезный, глупый, капризный и имеет слуховые галлюцинации. Живёт изолированной жизнью, потому что он подозрительный и странный. Имеет манию величия, плохо ориентирован и часто неугомонен». Это были лихорадочные годы, в течение которых «святой Нанеттаик Механик из фотоэлектрического элемента», как он однажды назвал себя, непрерывно царапал стены убежища. «Он ни с кем не разговаривал, был осторожен, — говорил Трафели. — Думал только о своём граффити. Он не мог остановиться; у него не было никакого другого интереса».

Музей-коллекция Арт Брют в Лозанне считает граффити Наннетти образцом ар-брюта, полагая, что его произведение напоминает этрусские надписи и раскрывает творческий мир, в котором он жил. Спустя 20 лет после смерти автора работа удостоилась награды за гражданские заслуги перед городом Вольтерра. Наннетти достался лучший приз, чести получить который не удостоились тысячи заключенных бывшей психиатрической больницы: остаться в памяти.

21 марта 1968 года Наннетти впервые покинул больницу. Его вместе с другими пациентами на несколько часов отвезли в Сан-Лазаро, где они могли погулять в парке и купить кофе.

В 1973 году Наннетти перевели в институт Бьянки, также часть Вольтерры, а затем через несколько лет в другую больницу, где он оставался до своей смерти в 1994 году.

В дополнение к выставке и книге, выпущенной Музеем-коллекцией Арт Брют, художественному проекту под названием «Несколько стен: дань NOF4 (Оресте Фернандо Наннетти)», организованному Швейцарским институтом в Риме, больница и история Наннетти вдохновили современного певца Симоне Кристикки написать песню «Я дам тебе розу» («Ti regalerò una rosa»). Её текст представляет собой воображаемое письмо, написанное человеком, который с детства находится в психушке. Другие произведения искусства, вдохновлённые Наннетти, включают короткометражный фильм «Фердинанд Кнапп» режиссёра Андреа Балдини и часовой фильм «Ядерная обсерватория г-на Наноф» («L'osservatorio nucleare del sig. Nanof») режиссёра Паоло Роса.