Аллея смерти Кауч-плейс

Кауч-плейс — официальное название неприметной аллеи в центре Чикаго, проходящей сразу за легендарным театром Джеймса Нидерландера (бывший Восточный театр). Сейчас это пешеходный проход, на который выходит служебный вход и зона погрузки театра. Однако в 1903 году этот переулок стал местом невообразимых ужасов.

На небольшом участке Рэндольф-стрит между Стейт-стрит и Дирборн-стрит, где в 1926 году был построен Восточный театр, раньше располагался театр «Ирокез». Его возвели наспех в течение лета и начала осени 1903 года. «Ирокез», строительство которого, как сообщалось, обошлось в более чем миллион долларов, был представлен публике как самый лучший и изысканный театр.

В газетных объявлениях он даже рекламировался как «абсолютно огнестойкий». Однако, как учит история, никогда не стоит хвастаться тем, что театр несгораемый, а корабль непотопляемый.

30 декабря 1903 года в «Ирокезе» шёл первый и единственный показ спектакля «Мистер Синяя Борода» — нью-йоркской музыкальной комедии о мужчине, который женился на женщинах, а затем убивал их и прятал тела в тайной комнате. На этот спектакль были распроданы все 1724 кресел в зале, а затем ещё несколько сотен дополнительных билетов на стоячие места.

В середине представления на сцене заискрился софит, от чего загорелись легковоспламеняющиеся декорации. Рабочие сделали всё возможное, чтобы потушить пламя. Они пытались использовать Kylfire — разновидность порошкового огнетушителя, но так как возгорание возникло выше сцены, забросать его порошком было невозможно. Пламя быстро распространялось, и зрители поняли, что произошло что-то ужасное.

Когда началась паника, звезда спектакля, актёр водевилей Эдди Фой, попытался успокоить толпу и призвал всех спокойно покинуть здание. К сожалению, его никто не послушал. Люди вскакивали со своих мест, а затем понимали, что не могут найти выходы, так как ни один из них не был помечен. Когда же они всё-таки обнаружили аварийные выходы, оказалось, что все двери были заперты на замки, популярные в европейских театрах, но неизвестные чикагским театралам. Никто не мог открыть двери.

Некоторым всё же удалось отпереть замки, но оказалось, что все двери распахивались вовнутрь, а не наружу. Когда сотни людей напирают сзади, двери невозможно открыть. Этот факт ещё более замедлил эвакуацию.

На сцене попытались опустить асбестовую пожарную завесу, но она зацепилась за осветительное оборудование и спустилась только наполовину. Над сценой был люк в крыше, который можно было открыть в случае пожара, чтобы дым и пламя поднимались наверх, подальше от зрителей. Несмотря на все усилия рабочих, люк в крыше, казалось, был заколочен гвоздями и не открывался. Когда за кулисами открыли дверь, чтобы выпустить актёров, в помещение попал холодный воздух, который ещё больше подпитал огонь и усилил пожар в помещении.

Тех, кто находился на верхних уровнях, постигла ещё худшая участь. Люди попытавшиеся выйти из театра через основную лестницу в вестибюле, оказались запертыми изнутри металлическими дверями-гармошками. Обычно, когда распродавались все билеты, зрителей на верхних ярусах запирали, чтобы никто не смог пробраться на более дорогие места.

Несколько человек нашли двери, которые вели к пожарным лестницам со стороны Кауч-плейс, но они замёрзли и не опускались полностью на землю. В панике люди начали прыгать с высоты на кирпичи, которыми был выложен переулок. Многие погибли, хотя некоторым удалось выжить, потому что падали на тела прыгнувших прямо перед ними, что смягчило удар.

Несколько человек смогли переползти через переулок и спастись. Жильцы дома на другой стороне Кауч-плейс, заметив панику, высунули лестницы и доски и прислонили их к пожарным лестницам. Некоторым удалось успешно переползти по узким импровизированным мостикам, другие соскальзывали, падали вниз и разбивались.

В итоге пожар, который длился всего 30 минут, унёс жизни более 600 человек. Большинство погибли или в театре, или на Кауч-плейс. В некоторых источниках сообщалось, что тела были сложены в кучу высотой почти 2 м.

Когда начались восстановительные работы, обгоревшие тела складывали в переулке, а затем отвозили в морги для опознания. Именно из-за жуткого пожара, во время которого люди падали и прыгали с пожарных лестниц и груды трупов газета Chicago Tribune назвала этот переулок «Аллеей смерти и увечий», или, как его сейчас называют, «Аллеей смерти».

Если вы окажитесь там, то увидите рекламу предстоящих представлений Восточного театра и, возможно, заметите актёров, входящих через служебный вход. Местные легенды говорят, что вы можете почувствовать на своём плече холодный ветерок или даже услышать своё имя, произнесённое призраками, которые, вероятно, обитают в таком гиблом месте.

Как ни странно, здесь нет никакого памятника, отмечающего место пожара в театре «Ирокез», но отголоски бедствия всё ещё ощущаются из-за противопожарных предписаний на здании. После пожара были спешно приняты законы, в которых предписывалось, что выходы должны быть обозначены, а входные двери должны открываться наружу. Сейчас Кауч-плейс — это неприметный переулок, где ничего не напоминает об ужасном пожаре, произошедшем там когда-то давно.

Полезно знать

Кауч-плейс находится позади Восточного театра.